друзья-куклолюбители, помогите!
меня вштырило и я хочу барби
как в детстве - чтобы у неё ноги на щелчке гнулись, а не такие, как сейчас - с шарнирами
как их найти, подскажите, пожалуйста?

мне каждый раз ужасно страшно

надвигающийся день рождения повергает меня в бездны печали, уныния и беспросветной усталости
хочу сектор-приз на барабане, джекпот, страйк, роял флеш и всё такое прочее внезапно, ниоткуда, безвозмездно. *
можно было бы ещё пожелать коробочку спокойствия, но у меня и так его.. ну... нет, ну не то, чтобы много.. да и мало не скажешь. ну, как бы никто не знает, сколько в нём весу. но мне более, чем хватает.

а это Роберт Данилович



* правда, через полчаса позвонила Маша, строгим тоном дала пизды и пошла мыть руки. я же говорю, со спокойствием у меня всё в порядке.

Волков попросил прислать мои тексты для книжного фестиваля, и я сказала Маше, что это здорово, но, скорее всего, провал
а потом я сказала Маше, что это потому, что всё хорошее в моей жизни, как правило, быстро накрывается. она сказала "а я", а я сказала, что она — нет.

каждый год мы со школой (все вместе 9-11 классы) ездили в Тарусу. ученики выпускного класса становились аниматорами и следили за младшими собратьями и устраивали им разные развлечения и соревнования. брали ответственность. кровь горяча, голова шальная с прострелом — Костя к концу первого дня где-то уже надрался. а по традиции, по вечерам аниматоры и учителя собирались на совещание. и всем давали слово, зашла речь о той самой ответственности.
это — присказка. вот сказка:
немало хмельной Костя, жестикулируя, берет слово:
— ну яя ссчитаю, что ответсственноссть это ссвобода. потомушто когда у тебя нет ответственности то ты ничего не мможешь. а когда ты берёшшь на ссебя отвестственность это значит, ты ссильный человекк и волен решать.
точно не помню, но смысл примерно такой.
всем понравилось.

а когда Цоя спросили, какая в детстве была его любимая игрушка, он сказал слово "пластилин".
а когда его спросили, что же из него получалось, он сказал слово "всё"

если лошадь не идёт, значит, ты ею не управляешь. сама она только в денник поворачивает. и вот — если она не идёт, возьми поводья и поведи её.

я сказала Маше, что всё хорошее в моей жизни, как правило, быстро накрывается.
она сказала "а я".
а я сказала, что она — нет.

и всё будет хорошо.

— где твой сексофоб?
— что?
— где твой сексофоб?
— что?
— девушка где твоя?
— она же социофоб, а не сексофоб.
— значит, всё в порядке?
— всё в порядке.

значит, всё в порядке.
значит, всё в порядке.
стоя то в середине незнакомой компании, то на отшибе её, думаю, что мне нужно всё-таки обратиться в психологу. эта толпа меня не пугает, я не цепенею, мне не страшно, но мне никак и хочется спрятаться, и глазам горячо. отдельные разговоры очень неплохие получаются, но всё равно это необъяснимое животное желание укрыться за листвой и наблюдать с безопасного расстояния. мне страшно то, что это неуправляемое и неподавляемое чувство. а дальше как? но внутренний зверёк говорит: "не меняй ничего, не ходи к ним, вдруг ты лишишься этой опаски и окажешься среди них?"

хуйня и хуйня.
я в тоске.

дорогой Клуб Ценителей Пидарского Кино, вы сученьки, и где вторая встреча, где все увидят меня, а я увижу всех? вот, я вас обозвала, теперь вы меня точно никуда не позовёте.

вот вам фотография. это Маша сняла. ну когда она уже из своей Испании вернётся, а.
есть ещё другое красивое, где она меня снимала. показать вам, что ли.




вот вам видео. это Энтони Хегарти.
меня всё волнуют грязные подробности — есть ли у него грудь или нет? а если есть, то сотрудничал ли он с Пи-Орииджем? хотя, конечно, довольно дешёвое и дурацкое предположение.

1. когда нам с М. стало проще друг с другом, мне стало проще с миром, и, может быть, с самой собой. легко, свежо, спокойно. я почти физически чувствую, как внутри что-то там такое светится мягко и молочно.

2. недавно ко мне вернулось чувство целостности текущего времени.
раньше я видела происходящую с собой жизнь как тягучую вечнодвижущуюся массу, комок силы, стянутый внути и снаружи отрезами металлических ниток. так было, когда в окружающем отражались (без моего участия) мои мысли, отвечались вопросы, давались уроки, смеялась и тешила меня вселенная.
когда слова, произносимые, слышимые, отражаются в действиях, случаях, происшествиях и прочем, что создаётся ощущение, что твой запрос был принят и нашёл отклик, и небесные курьеры доставили тебе письмо, в котором есть ответ на твой запрос. эдакий космический пинг.
скажем, тем утром я смотрела в зеркало и думала, что не очень-то я и красивая. а потом - урок красоты, да. видела сперва красивую Лизу, потом одну красивую девушку, потом вторую.
так вот же.
я ехала в метро читала книжку. утром мне мама сообщила кое-что тревожное о бабушке. в книжке была смерть и благодать. в наушниках заиграла одна из моих песен земфиры. я подумала о М.
и потом мне пришлось отодвинуть книжку, чтобы две солёные капли не упали на неё.
потому что мне стало так хорошо и тоскливо от этого внезапно вернувшегося ощущения целостности. правда, я не могла поверить, что это правда происходит, я совсем забыла, как это и что это бывает.

3. я чувствую, как что-то кончается.
когда наступил первый нетёплый и ветреный день в москве, я подумала, что это лето только-только перегнулось через свою середину (забудь про календарь) и незаметно ни для кого едва начало уходить. ещё не сделало первый шаг, но уже.
вот и сейчас мне кажется, что всё моё текущее уже тронулось по этому последнему пути прощания.
ретроспектива - посмотри на это и забудь.
я проплываю на неспешной и нежной лодке мимо рук, предлагающих или просящих повторить, сделать, начать то, что не было повторено, сделано, начато. но, нет, мне пора, река меня тянет.
вздох невесты в последних шагах до венца, печаль одиннадцатиклассника в последнюю неделю учёбы, взгляд из иллюминатора взлетающего самолёта.
мне правда хорошо и спокойно, торжественно.
я чувствую, как что-то кончается.
я чувствую, что начнётся что-то другое.
не прощайся ни с кем, не бери с собой ничего.

и да. так хорошо, что есть М. дадада.

хожу по городу и плачу
пришла домой и плачу

м.
не совсем понимаю, что происходит
почему и зачем
какое-то хождение по островкам в пустоте — наткнёшься - пройдёшь, не наткнёшься - так и нет.есть в этой пустынности какие-то знакомые сгустки, гранулы, облака, но немного, в них хорошо, но и сквозь них проходишь с той же лёгкостью, вываливаешься из них, выпадаешь, будто бы и не было их. меня вытягивает (очень настырно) обратно в жизнь, в люди, в дела, а мне никак не преодолеть этот путь, где ни цели, ни направления, только можно идти по позывному, эхо то с одной стороны, то с другой, там, где даже нет понятий "налево" и "направо", и подавно не может быть никакого "вперёд" и "назад". вроде бы, очень хорошо, но как будто после долгих суток без сна — тела не чувствуешь, не к чему прицепиться, присосаться, марево внутри, там, где должно быть тело, только голова есть, но шея тает, а от плеч только границы, а дальше и нет-то ничего. не плохо, не хорошо, все терает свою окраску, вернее, нет, не теряет, где-то есть понимание того, что какого цвета должно быть, но только это понимание и есть единственное, по чему можно себе представить, что происходит или произойдёт.
я хмурю брови, сравниваю, хотя нечего и не с чем сравнивать, пытаюсь собрать себя, но по бесконечному вакууму — разве что соберёшь. так и остаётся мне — одна голова, немного шеи, накидка плеч, желания нет, хотения нет, только островки, на которые одной ногой ступаешь, второй ступаешь, и, кажется, ничего, стоишь, снова делаешь шаг, второй, а там опять ничего, бредёшь, бредёшь, не хорошо, не плохо, на горизонте не реет ничего, не светится, не колышется, остановиться тоже нет смысла, всё одно вокруг пусто.

в зеркале себя не узнаю, на фотографии — не узнаю, не вижу того, что видела раньше, лицо такое стало круглое, плоское, вытянутое, объёмное, любое стало, но не моё, да и что там, я не помню, что это значит "моё лицо", всё чаще это значит "то, что катится и идёт вокруг, слившееся в мышечную массу, запаянную в кожу", стнеы, помещения и пространства, люди и звуки — вот теперь "моё лицо", а больше ничего, поэтому, что о себе говорить, я теперь решительно не имею понятия.

потеряны главные ориентиры моего существования — тело и лицо, раньше являвшие собой точку, от которой всегда можно было выстроить недостающее, а теперь нет их. но если бы это хотя бы было грустно, так это не грустно, но и не весело, вообще никак, полный вакуум, с которым нельзя ничего сделать, рассказать никому нельзя (некому, незачем. кому? очередному мареву в пустоте?), претерпеть нельзя, ничего нельзя.
было бы легче, если бы меня что-то раздирало, звало и дёргало, ясно было бы, кто это, что это, что ему надо и как его успокоить, а так — нет, нет, нет, не.