[ver-aeternus]

первый сон мессалины

мне приснилось, будто я заболела и мне стали сниться кошмары. то есть я заболела кошмарами. был включён компьютер, настольная лампа и одна лампочка на потолке, светившая очень тускло. я сижу на одеяле на полу рядом с компьютерным столом и боюсь уснуть. вдруг посреди ночи приходит Хис, и все засыпают на некоторое время. примрено через час или через полчаса я просыпаюсь и вижу, что рядом разбросаны обрывки розовой бумаги, потемневшие монеты и ещё какой-то тёмный материал (из которого будет сделана самая красивая кукла из моего следующего сна, та, которую я не запомнила) — не то ткань, не то бумага, не то фольга. среди этого всего лежит завёрнутая в листы и обрывки этого странного материала пеленашка. она белого цвета, у неё есть шарнирные ноги и правая рука, хотя этого у неё быть не должно.
потом просыпается Хис и я говорю ей: "Ого, здорово. но интересно, по-настоящему, когда я проснусь, это что-нибудь будет означать? я имею в виду то, что ты мне принесла пеленашку и у неё не оказалось только левой ркуи". может быть, я это просто подумала, потому что Хис не ответила. завязался другой разговор. про какой-то двор, про музыку и про утро.

второй сон мессалины

а ещё приснилось, что я и Хис куда-то поехали. был двух- или трёхэтажный дом, очень похожий снаружи на дом из сказок Андерсена. туда нас впустили, комнаты и этажи переходили друг в друга диагональными проходами и арками. там жило много людей, что-то в духе общежития, но очень широкого и удобного. Хис определили в одну из комнат жители, а мне не разрешили остаться. правда, несколько людей всё-таки пожалело меня и обещало что-нибудь придумать. я была голая и весь этот сон только летала. я не могла контролировать полёт, и меня уносило вверх, опуститься было затруднительно.

и вот в андерсоновское общежитие пришли не то хозяева, не то проверяющие. это были несколько тёток в платьях, кружевных, им только чепцов не хватало. я и те, кто меня оставил, стали думать, куда меня деть. сначала я попыталась прятаться от них по этажам (они делали неспешный обход и это было довольно легко), но ничего не вышло. они меня заметили и в кухне-столовой стали со мной разговаривать. все сели за стол, я тоже попыталась, но уносило вверх.

не помню, что конкретно мне сказали, то ли одеть пышное платье, то ли работать в рабочей комнате, но, кажется, разрешили остаться с какими-то условиями.

потом я решила пойти, вернее, полететь погулять. я вылетела из витражных дверей дома и стала сама по себе подниматься наверх, к его крыше. крыша у него оказалась необычная и красивая. в ней было несколько уровней, и каждый из них был застеклён, а под стеклом будто бы деревяный ящик, где лежали игрушки, куклы. это было похоже на горизонтальную витрину. я опустилась на неё (тут мне удалось опуститься) и стала рассматривать. под стеклом было много красивых игрушек, каждая из которых то могла двигаться, то издавать какие-то звуки, много кукол, тоже подвижных и как будто живых. был Арлекин в дивном костюме в зелёные и красные ромбы, а по краям ромбов текла золотая нить. была кукла, наверное, балерина или просто танцовщина, с бело-голубым лицом и открывающимся ртом (нижняя губа и челюсть двигались вверх и вниз, как у Щелкунчика). хотя это зрелище было немного жутковато, но кукла всё равно оставалась красивой. там лежало много других искусно сделанных кукол и игрушек.
была там ещё одна кукла, которая особенно мне приглянулась. я смутно помню её лицо и ничего больше. ещё во сне я подумала, что надо её скорее запомнить, чтобы потом хотя бы нарисовать (хотя обычно я не понимаю себя во сне как во сне и не могу поступать осознанно), но так ничего и не запомнила.

наконец я оторвалась от разглядывания крышных витрин, и вдруг на крыше появился худощавый человек лет пятидесяти. он был одет в чёрные штаны, тёмно-претёмно-зелёный фрак и цилиндр. как и у Арлекино в его костюме была золотая тесьма в некоторых местах. как оказалось, это мастер-кукольник, тот, кто сделал это невероятное количество игрушек под стеклом. я так и не смогла ему ничего сказать, но он, кажется, подарил мне конфет и я отправилось обратно в дом.

там я рассказала какой-то девушке, что видела на крыше, она ответила, что становиться на стекло никому нельзя. "но я же ничего не сломала. думаю, ничего страшного"

вечером я, Хис и эта девушка отправились во что-то вроде ресторана. помещение было в золотых и бежевых красках, создавалось ощущение спокойной роскоши. мы сидели-сидели и вдруг та девушка говорит — "посмотри на себя!" так как рядом нигде не было зеркала, я не могу этого сделать. "побежали скорей в туалет целоваться!" — опять говорит мне она, хватает меня за руку и уводит. я не понимаю, что случилось и только в туалете смотрю на себя в зеркало. у меня исчезли глаза и брови, всё затянулось кожей и стал постепенно исчезать рот. она меня поцеловала и сказала, что такое иногда случается, и чтобы полностью не исчезло лицо надо кого-ннибудь целовать, тогда всё вернётся обратно.

вот что значит лечь в половину девятого, а проснуться в половину двенадцатого.